Видео дня
Брагин рассказал о "рейдерском захвате" негосударственного пенсионного фонда НБУ
Служба безопасности Украины возбудила уголовные дела относительно структуры, еще недавно неизвестной широкой общественности. Речь идет о Негосударственном пенсионном фонде Национального банка Украины (далее – НПФ НБУ, или Фонд – Авт.).
Говоря упрощенно, суть деятельности Фонда сводится к тому, чтобы аккумулировать пенсионные взносы сотрудников НБУ (коих в Украине тысячи) и вкладывать эти средства в выгодные активы, от ценных бумаг до недвижимости, тем самым обеспечивая выплаты "пайщикам". На сегодня речь идет о суммах более миллиарда гривен (точная цифра зависит от текущих изменений оценки активов – Авт.).
По мнению следователей СБУ, руководство этой структуры выводило средства из Фонда и присваивало их через разнообразные схемы вроде фиктивных банкротств.
Скандал вокруг "необеспеченных активов" НПФ НБУ вспыхнул еще осенью и начал привлекать все больше внимание прессы. Однако, что характерно, до сих пор силовые органы к ситуации не привлекались. Да и о столь серьезных обвинениях речь зашла только после того, как руководство Фонда, которое руководство НБУ считает уволенным, пошло на публичное противостояние с последним.
Сейчас издание Обозреватель нашло человека, формально не имеющего отношения ни к одной стороне, но способного разъяснить позицию одной из них – а именно, руководства Фонда, отстраненного от рычагов управления руководством Национального банка. По словам нашего собеседника экс-главы Негосударственного пенсионного фонда Нацбанка (НПФ НБУ) Украины Сергея Брагина, речь может идти о довольно новом для Украины феномене "рейдерского захвата" негосударственного пенсионного фонда в интересах перераспределения его активов.
Первый вопрос хотелось бы задать относительно вас лично. Сейчас вы формально не имеете отношения к НПФ НБУ. Почему же вы выступаете в развернувшихся вокруг него дискуссиях?
Я его возглавлял до 2011 года, когда мне было предложено уйти в отставку. Это было при той "злочинній владі", которая все же не рискнула залезть в деньги Фонда. И я это спокойно сделал, с единственным условием, чтобы были проведены все проверки, чтобы потом ко мне не было претензий. Проверка была проведена. Никаких нарушений не найдено.
Сейчас ситуация с Фондом радикально ухудшилась. Я проработал много лет в органах прокуратуры, и в Нацбанке Украины. Поэтому могу оценить ситуацию и с правовой точки зрения, и с экономической.
С правовой точки зрения мне вообще непонятно, почему СБУ пытается решить вопросы, связанные с негосударственным пенсионным фондом, где нет ни копейки государственных денег. Тем более, по закону они вообще не имеют право возбуждать дело по этим статьям.
Но есть тоже самое Управление "К", которое занимается экономическими преступлениями…
Оно занимается борьбой с коррупцией. И СБУ как раз этим вопросом заниматься могла бы, если бы правильно его поставила. Потому что коррупция в нашем вопросе существует со стороны председателя НБУ госпожи Гонтаревой и тех людей, которых она расставила на должности.
Почему я делаю такие выводы? Если говорить языком цифр, то приблизительно до ноября прошлого года, за фактически восемь лет существования НПФ НБУ, его активы выросли с нуля до миллиарда семисот милионов гривен. Это не деньги государства, эти деньги участников Фонда. Это – исключительно физические лица. Было их около 12 тысяч. Сейчас, не исключено, количество несколько уменьшилось из-за происходящих событий (массовых увольнений в НБУ, уже сокращено 1000 человек есть планы на сокращение еще 5000)…
Все время работы у нас был принцип: как говорил один из наших руководителей, "це – людські гроші". То есть деньги, в которые нельзя влезать нечистыми руками.
Фонд создавался не на ровном месте. Мы перед этим поездили по всей Европе, и выбрали модель, которая устраивала нас больше всего. Надо иметь в виду, что НПФ НБУ – совершенно самостоятельное юридическое лицо, не имеющее с НБУ ничего общего, кроме названия. Но, чтобы фонд работал, необходимы еще несколько структур. Это – управляющая структура, которая решает, куда вложить деньги, хранитель (банк, который ведет счета) и администратор.
По закону, каждая из этих структур работает небесплатно. И деньги они получают не в зависимости от того, как хорошо они работают, а от суммы активов, которыми они управляют. У нас это все подконтрольно НБУ, и вот это, признаюсь, была наша ошибка.
Как известно, небольшие активы неинтересны. А вот когда наши активы превысили миллиард, они стали интересны. Система проста, как угол. Она повторяет ту схему, которую госпожа Гонтарева реализует с банками по всей стране. Сначала проводится как бы проверка – "как бы", потому что у надзорного органа выхода нет: или найди недостатки, или через рычаги НБУ тебя уволят. Потом вводится так называемый куратор – лицо, которое якобы контролирует платежи банка. Потом вводится временная администрация. Впрочем, уже "на стадии куратора" платежи уходят "куда надо"…
Если я правильно понимаю, в вашем случае главный вопрос все-таки не платежи, а спор за активы?
Не только в нашем, но вы правы. Другое дело, что я не говорил бы о неких "спорах". Фактически произошло следующее. Когда госпожа Гонтарева пришла на пост председателя НБУ – кстати, до тех пор у нас были хорошие отношения – первое, что она сделала в отношении НПФ НБУ, это вызвала тогдашнего директора Фонда Олега Макаренко. Ему было объявлено прямо, что активы Фонда должны быть переведены, в частности, в трехлетние облигации Министерства финансов. Что при теперешних экономических проблемах в государстве сразу ставит под удар деньги Фонда. Можно сказать, речь идет о финансировании за счет участников НПФ нужд правительства. Но даже это не главное, как выяснилось.
Речь идет обо всех активах или все-таки о какой-то их части?
Вот здесь мы выходим на всю последовательность событий. Впоследствии оказалось, что речь идет как минимум примерно о трети активов, чуть более 30 %. Расскажу, откуда это возникло.
Насколько мне известно – и господин Макаренко заявлял об этом впоследствии публично – требование госпожи Гонтаревой мотивировалось так: якобы часть активов является чрезмерно рискованной. Это деньги, вложенные в реальные предприятия, то есть так называемые длинные деньги. Ведь пока предприятие построят пока оно начнёт давать прибыль это более 3 лет. Однако это реальные активы. Предприятие это - земля, активы оборудование, это никуда не может исчезнуть. Риторическим является вопрос: можно ли получить кредит в банке сроком на 3 года с отсрочкой выплаты процентов и основного тела с целью построить предприятие? А ведь это тот самый ресурс для экономики, тем самые "длинные" деньги.
Выше я уже упоминал, что надзорный орган вынуждают находить "недостатки" в работе тех же коммерческих банков. Собственно, Госкомиссия по ценным бумагам и фондовому рынку (ГКЦБФР – Авт.) провела именно такого рода "как бы" проверку. В сентябре появился отчет ГКЦБФР, согласно которому порядка трети вложений Фонда якобы были рискованными. И это не смотря на то, что это реальные предприятия, работающие, прибыльные, где работаю сотни людей.
И какова же была эта картина в данном случае?
Активы Фонда, благодаря грамотным вложениям, росли почти восемь лет, и составили без малого 1,7 миллиарда. Могу сказать еще: к концу сентября, когда появился отчет ГКЦБФР, Фонд потерял из-за обесценивания нескольких относительно небольших вложений 4,8 миллиона. Но в то же время общие доходы с лихвой перекрыли бы и более значительную сумму. В целом доходность составляла 20 %, и думаю, что эта цифра комментариев не требует.
И все же г-на Макаренко уволили.
Это увольнение трудно признать законным, и сейчас продолжаются судебные процессы. К слову первое увольнение все судебные инстанции признали незаконным. Макаренко вышел на работу на один день и его снова уволили, сейчас опять будут суды, и, уверен, результат будет тот же – увольнение незаконно. Кстати, г-н Макаренко еще до свого как бы увольнения сам обращался к ГКЦБФР с запросом на проверку. Фонду скрывать было нечего. Но тогда проверки не было. Зашло новое руководство, провело ряд действий, и потом была проведена проверка. Видимо, в надзорном органе решили, что легче будет достичь "нужного" результата, так сказать, самостоятельно.
Но, как я уже говорил, самое главное даже не в этом. Дело в том, что речь идет о рейдерском захвате.
То есть?
Как я уже сказал, речь идет о средствах, вложенных в те или иные предприятия. Не только, но, в том числе, и в предприятия реального сектора. Это недвижимость, пищевая промышленность, многое другое. Это – доходные сферы экономики.
А теперь представьте себе, что происходит, если Фонд, выступающий инвестором в то или иное производство, вынуждают вывести деньги. Я уж не говорю о том, что общая скандальная атмосфера, которая возникает вокруг такого случая, сама по себе ведет к снижению стоимости активов.
В таком случае активы, естественно, теряют в цене. Помимо всего прочего, это значит, что впоследствии кто-то может купить такие активы гораздо дешевле их рыночной цены. Разве это не рейдерский захват? И мы наблюдаем подобный подход в случае ряда других действий г-жи Гонтаревой с теми же коммерческими банками.
Вы обвиняете главу НБУ в таком рейдерстве?
Я никого не обвиняю, я говорю о фактах. Кстати, главным посредником на вторичном рынке тех же облигаций Минфина, которые я упомянул выше, является компания ICU, то есть Investment Capital Ukraine – "Инвестиционный капитал-Украина". Именно из этой компании в НБУ и пришла г-жа Гонтарева. И здесь есть нюанс, не ликвидными признаются те вложения, которые проводились именно через эту компанию. То есть или тогда Фонду предоставляли неправдивую информацию и намеренно вводили в заблуждение, за что компания ICU должна ответить по закону. Или ICU все делала правильно и тогда теперешние претензии не правомерны. С какой стороны не посмотри везде госпожа Гонтерева.
Да, после этого она не имеет никакого формального отношения к компании ICU. Но давайте взглянем на тот факт, что и теперь операции этой компании с размещением облигаций несомненно доходны для ICU, это же не делается бесплатно. Получается, что чем больше облигаций разместят, тем выгоднее это ICU. В этом смысле требование перевести активы НПФ НБУ в облигации Минфина не только и не столько выгодно правительству, которое получает некоторые средства. Это выгодно компании, которая оперирует размещением облигаций. Чем больше облигаций "размещено" таким образом, тем выгоднее компании. Поэтому я и говорю о рейдерском захвате активов.
В итоге некоторые предприятия разорятся и исчезнут. А некоторые разорятся, а потом будут перекуплены теми, кто уже владеет всей инсайдерской информацией о происходящем. Хуже всего будет участникам нашего Фонда, которые могут стать лишь инструментом для далекоидущих планов г-жи Гонтаревой. Если, конечно, ответственные госорганы не обратят внимания на происходящее. Я отдаю себе отчёт в том, что необходимо срочно действовать. Ведь за время пока незаконно уволенный директор Макаренко ожидал решения суда о своем восстановлении на работе новое руководство фонда по указанию Гонтаревой уволило всех руководителей подразделений Дирекции объявило о сокращении большинству рядовых работников, купило, в нарушение Инвестиционной декларации ОВГЗ на 7 млн грн с доходностью 21% при инфляции 25%, чем сразу нанесло ущерб фонду на 280 тыс. грн. списало ценных бумаг на 300 млн грн, несмотря на то, что они все обеспечены залогами на значительно большую сумму и подготовились списать (украсть) еще 600 млн грн. Исходя из выше изложенного, я уже обратился в Генеральную прокуратуру с требованием проверить деятельность руководства НБУ и к Кабинету министров Украины.