Російський економіст Іноземцев: європейці обдурили Україну із санкціями

Экономику России лихорадит уже не первый год. Однако нет единого мнения о том, насколько глубоким и затяжным будет кризис. Одни эксперты строят апокалиптические прогнозы, другие – ожидают стабилизации.

Відео дня

"Обозреватель" решил побеседовать с директором Центра исследований постиндустриального общества, профессором Высшей школы экономики в Москве и политическим деятелем Владиславом Иноземцевым. О "дне" и причинах кризиса в России – читайте далее.

- Многие экономисты считают, что западные санкции имеют скорее символический эффект на российскую экономику, что ее проблемы вызваны другими причинами. В первую очередь самой моделью. Вы согласны? Или тут все-таки имеет место комплекс факторов?

- Смотрите, санкции есть трех видов. Первые - сугубо символические - направлены против частных лиц. Они вообще ни о чем. Второй уровень – отраслевые санкции. Из-за них у России есть определенные проблемы, особенно в военной сфере. Но там тоже есть некие лазейки, потому что речь идет о заключении новых контрактов, а старые фактически действуют. Есть санкции, которые касаются оборудования, применяемого в нефте- и газодобыче. Они такого же типа: нельзя поставлять оборудование для разработки месторождений на шельфе и в арктических широтах, но его и так никто не будет использовать при цене в 40 долларов за баррель. Поэтому, в принципе, эти санкции тоже мало на что влияют.

Читайте: Игра не стоит свеч: отмена санкций против России не даст долгоиграющего эффекта - канцлер Австрии

Существенно влияют финансовые санкции. Особенно поначалу они были очень болезненными, ведь российские компании последние 10 лет привыкли пользоваться западными банками. Это звучит дико, но к 1 апреля 2014 года российские компании имели больше обязательств перед западными финансовыми институтами, чем перед отечественными. И это объяснимо: в русском банке они могли взять кредит в рублях под 12-14%, а в западном – под 3,5-5% в долларах, который, кстати, был стабилен в течение 6 лет. Поэтому все крупные компании брали кредиты на Западе. Потом были введены санкции. Долги же, понятное дело, нужно было возвращать. Дополнительных источников не было. Российские банки давали очень дорогие кредиты. И бизнес год-полтора после введения санкций приходил в себя. За это время было выплачено около 200 млрд долларов (чуть-чуть меньше трети долга российских компаний).

На Западе поняли, что российские компании обслуживают долги. В некоторых случаях немного растянули по времени, пересмотрели ставки, но ситуация стабилизировалась. Появилась другая проблема: из-за кризиса проектов, которые приносили бы хороший доход, стало очень мало. Сейчас прибыль от нефтянки и металлургии накапливается в банках, но отдать ее они никому не могут, потому что страшно – проекты зачастую убыточные. Фактически сейчас в российских банках лежит вдвое больше денег, чем весной 2014 года. Таким образом, на самом деле денег в экономике много. Проблема не в том, у кого бы их привлечь, а в том, кому их дать.

Поэтому сейчас, как мне кажется, санкции абсолютно ни на что не влияют. Они, конечно, психологически давят, но объективно экономика адаптировалась. Другое дело, что внутренняя модель никогда не была ориентирована на бизнес.

Но, думаю, главная проблема заключается даже не в модели, а в нефти. Примем все причины кризиса российской экономики за 100%. Так вот: низкие цены на нефть – 60%, модель управления экономикой – 35%, а санкции – 5%. Европейцы, честно говоря, очень лукавые. Они вас несколько обманули: ввели санкции, которые не наносят России особого ущерба, чтобы их нельзя было обвинить в том, что они не поддерживают Украину.

- Я вас правильно поняла: можно сказать, что дно кризиса в России пройдено?

- Нет, я бы так не сказал. Мне кажется, кризис в России будет развиваться ступенчато. Сначала, допустим, экономика падает на 3%, потом выравнивается. Но происходит накопление проблем. Например, в этом году общий спад, думаю, составит 0,7%. Но при этом спаде государство вкачало в экономику 2,5 триллиона рублей из резервов. Одна оборонка получила дополнительно триллион. Триллион – это 1,5% ВВП в текущем году. Сейчас происходит выравнивание экономики на фоне того, что государство продолжает использовать резервы.

Вместе с тем многие предприятия работают в минус. Однако владельцы понимают: если сейчас закрыться, то их место займут конкуренты, поэтому они чертыхаются, но продолжают финансировать убыточный бизнес. Это может продолжаться полгода-год, но вряд ли три. Поэтому, мне кажется, что сейчас мы вышли не на дно, а на некоторую плотину, после которой будет падение. В целом движение имеет тенденцию к спаду, но очень мягкому. Это такое накопление усталости.

- Как в Советском Союзе?

- Я никогда не сравниваю Россию с Советским Союзом, потому что модели абсолютно разные. В Советском Союзе была плановая экономика. Там ботинки распределяли, очереди возле магазинов стояли на километр. В России такого нет. Просто общая ситуация выглядит так, что точек роста не видно.

Читайте: Оборонный бюджет Украины сравнили с военными деньгами России и США

На самом деле вывести российскую экономику из кризиса относительно легко. Можно сбросить часть налогов, пока еще есть резервы, дать хотя бы минимальные гарантии по кредитам для крупного бизнеса, не сносить киоски в Москве, оставить людей в покое, дав им возможность зарабатывать. Это огромная самозанятость, огромный стимул. В 90-е годы этим занимались миллионы человек. Это не есть хорошо, не есть красиво. Но это вариант выхода из кризиса: если не можете людям платить, то дайте им зарабатывать. Но ничего этого не делается. Так как Путин совершенно не доверяет частному бизнесу и не хочет с ним считаться, то движение вниз будет продолжаться.

- Кстати, многие называют недавний арест министра экономического развития России Алексея Улюкаева ударом по либеральному крылу?

- Не думаю. Казус Улюкаева – это следствие проблем в отношениях между правительством (Дмитрием Медведевым и Игорем Шуваловым) и "Роснефтью" (Игорем Сечиным).

Читайте: Улюкаев только начало: Боровой пояснил цель задержания российского министра

- Вы "Башнефть" имеете в виду?

- Нет, "Башнефть" – это лишь эпизод. Проблема в том, что есть установка продать саму "Роснефть" (19,6%). Данный вопрос стоит на повестке дня больше года. Было указание правительства сделать это до конца 2016 года. Сечин в 2014 году уже отбивался от этого поручения. И надо признать успешно. Но сейчас денег в казне мало. И "Роснефть" таки хотят продать. Но кому? Российские компании не хотят ее покупать, потому что понимают: все равно не смогут влиять на процессы. Собственно, такого же мнения и иностранные инвесторы. И у Сечина появилась мысль: выкупить, по сути, собственные акции, чтобы от него отстали.

Там очень сложная схема владения, есть государственная прокладка – чисто номинальная фирма "Роснефтегаз". И часть дивидендов можно использовать, чтобы выкупить собственные акции. Но есть одна проблема: если вы продаете себе 20% акций, то они выводятся из голосующих. Когда "Роснефть" купила в 2013 году ТНК-ВР, часть была заплачена деньгами, а часть обменными акциями. По этому обмену у ТНК-ВР оказался 21%. Если уберете 20%, доля ТНК-ВР становится блокирующей. То есть иностранцы смогут заблокировать любое важное решение "Роснефти". Когда это стало понятно, единственным шансом стало снова заблокировать приватизацию, но, судя по всему, не получилось. Арест Улюкаева – сигнал "отстаньте от меня с вашими идеями, отложите приватизацию на год-два, сейчас не до того".

Читайте: Структура "Роснефти" воскресит банк РПЦ — СМИ

- Что скажете по поводу проекта российского федерального бюджета на 2017 год? Насколько он реален, насколько антисоциален?

- Он реален. Но есть проблема – у русских есть очень странная идея фикс делать бюджет на 3 года. В конце 2008 года у них эта идея появилась. Это был полнейший провал, потому что в среднем доходы отклонялись приблизительно на 30% то вверх, то вниз. В прошлом году впервые правительство поняло, что курс скачет ужасно, и они приняли бюджет на один год. А теперь снова решили на 3. Ну нельзя принимать бюджет, который будет посмешищем через 2 года – ни одна цифра не сойдется. Но если рассматривать только первый год бюджетного периода, то больших проблем я не вижу.

Естественно, наши либералы говорят, что бюджет ужасный, что нет денег на развитие, что очень мало идет на образование, все больше на военную сферу. Да, это приоритеты Путина. Так было и так есть. И они их профинансируют. Резервный фонд еще не пуст. В конце концов у правительства остается очень хороший ресурс. Они могут снижать курс рубля. Надо признать, правительство сейчас этим не пользуется, рубль отпущен в свободное плавание, но всегда можно вмешаться.

- Насколько я понимаю, рубль сейчас относительно стабилен…

- Да, но это временно на самом деле. Есть сигналы, которые свидетельствуют о том, что курс может и дальше снижаться. Думаю, Новый год мы встретим на отметке 67 рублей, а позже приблизимся к 70.

Вторую часть интервью с Владиславом Иноземцевым читайте на днях.

Как сообщал "Обозреватель", Европа отказала ближайшему соратнику Путина в отмене санкций.